Защита от субсидиарной ответственности

Попытки контролирующего должника лица перевести ответственность за банкротство на других лиц - не редкость. Конкурсный управляющий тоже нацелен на привлечение к субсидиарной ответственности платежеспособных лиц с активами, а не пенсионеров. Судья будет верить в их жалостливые доводы и начнет вскрывать "корпоративную вуаль". Поэтому компании не стоит игнорировать получение требования о привлечении к субсидиарной ответственности в надежде, что "суд разберется, что мы ни причем".
Свою непричастность нужно будет доказывать самим.

С февраля по декабрь 2024 года я вела дело такой компании, необоснованно привлеченной к участию в деле о банкротстве АО, которым владеет ее бывший сотрудник.

Дело о банкротстве АО было инициировано налоговым органом в августе 2021 года. Зимой 2024 года, как последняя надежда, конкурсным управляющим было заявлено ходатайство о привлечении компании в качестве соответчика по обособленному спору о привлечении к субсидиарной ответственности. В отношении компании были приняты обеспечительные меры на сумму реестра требований кредиторов.

Доводы о фактическом контроле со стороны компании строились на том, что между АО и компанией были заключены договоры аренды, возмездного оказания услуг, субподряда. Кроме того, в течение трех месяцев 2020 года компания по просьбе акционера выполняла функции управляющего. При этом, согласно финансовому анализу конкурсного управляющего признаки объективного банкротства появились у АО еще в начале 2020 года, а значит компания должна была обратиться с заявлением о банкротстве АО.

В реальности же, деловые связи компании и АО были основаны на гражданско-правовых договорах между двумя самостоятельными хозяйствующими субъектами. В основе этого сотрудничества лежал тот факт, что директор должника до декабря 2017 года работал в компании в качестве руководителя департамента. Реализуя намерение самостоятельно развивать направление гражданского проектирования, весной 2018 года он возглавил АО на основании решения его акционеров. Компания и ее руководители никогда не являлись акционерами должника и не осуществляли контроль его деятельности, кроме короткого периода летом 2020.

Благодаря наличию у компании хорошего архива по своим взаимоотношениям с контрагентами, подробных актов приема-передачи документов за период управления должником, добросовестных и разумных действий по распоряжению финансами и исполнению договоров должника, мы сформировали качественную правовую позицию для суда:

• Компания не являлась фактическим КДЛ для должника и не давала указания ее менеджменту как управлять АО.
• В период контроля должника со стороны компании отсутствовала совокупность обстоятельств, предусмотренных Законом о банкротстве для подачи заявления должника о собственном банкротстве.
• Деятельность компании не является причиной банкротства должника и не причинила вред его кредиторам.
• Конкурсный управляющий выполнил финансовый анализ со значительными нарушениями Правил проведения анализа финансового состояния должника и результатов его финансовой, хозяйственной и инвестиционной деятельности, утвержденных Постановлением Правительства РФ от 25.06.2003 №367 «Об утверждении Правил проведения арбитражным управляющим финансового анализа», вследствие чего неправильно определил дату объективного банкротства и размер субсидиарной ответственности.

Важными доказательствами в нашей защите были два документа:

• Отчет аудиторской компании, который был заказан компанией сразу после заключения договора об управлении АО и в котором был сформулирован вывод об отсутствии признаков банкротства
• Заключение специалиста (рецензия) на финансовый анализ, выполненный конкурсным управляющим.

В результате активной правовой позиции компании основной акционер и бывший директор АО вынужден был начать переговоры с кредиторами и договариваться с ними о заключении мирового соглашения за свой счет.
Несмотря на сопротивление конкурсного управляющего дело о банкротстве было прекращено и деятельность АО благополучно восстановлена без финансового участия со стороны моего доверителя.